Понятие «экотуризм» вошло в наш обиход сравнительно недавно. Существуют критерии экотуризма, признанные на международном уровне. Основных из них - два.
Первый: осмотр природных памятников, мест проживания редких животных и самих редких представителей фауны, при условии минимального воздействия на природную среду. И, соответственно, нанесение минимального ущерба природе. И второй критерий – это повышение жизненного уровня людей, проживающих в окрестностях природных памятников. Смысл этого критерия – повысить заинтересованность местного населения в уменьшение воздействия на уникальные природные объекты.
Итак, термин новый. Но, явление, не носившее тогда название экотуризм, имеет достаточно глубокие корни. В 70-ые – 80-ые годы сплав на байдарках и катамаранах был одним из самых массовых и популярных видов отдыха. При этом подавляющее большинство участников этого движения неуклонно соблюдали неписанные правила отношения и к природе, и к путешественникам, которые пойдут по маршруту позже. А именно:
– не оставлять на стоянках мусор или, тем более, незатушенный костёр;
- по возможности, использовать для костров только сухие деревья;
- оставлять на видных местах для последующих путешественников
предупреждения о вновь возникших опасностях на маршруте
(изменения русла, недавно упавший ствол за крутым поворотом,
опасный порог реки).
Разумеется, это был самодеятельный туризм, который вполне и по-праву следует считать экологическим. За последние 2 десятилетия число приверженцев активного отдыха заметно поубавилось. Многие стали предпочитать более комфортный, но пассивный отдых. Очень часто – за рубежом.
Поэтому, развитие экологического туризма на новом, более организованном уровне можно рассматривать как значимую социальную инновацию. И Россия имеет для этого очень широкие перспективы. Несколько лет назад мне посчастливилось побеседовать с первым человеком, слетавшим в космос, не являясь гражданином СССР или США – Владимиром Ремеком[1]. После выхода в отставку, он активно занялся природоохранной проблематикой. В. Ремек отметил, что плато Путорана (Красноярский край, Эвенкия) является крупнейшей территорией в Евразии, расположенной не в экстремальных природно-климатических условиях (высокогорье или пустыня), имеющей минимальное антропогенное воздействие. И было бы очень разумно считать всю территорию плато «Парком Планеты Земля».
А территорий, подвергшихся чуть большей антропогенной нагрузке, но весьма привлекательных с точки зрения развития именно экологического туризма, в России – не просто много, а очень много. Даже с точки зрения транспортной доступности – сотни тысяч квадратных километров. Пока же потенциал используется локально и, если рассматривать в масштабах всей России, бессистемно. Горный Алтай, Байкал, Камчатка, в последние годы – побережье Белого моря в Архангельской области. Именно об этом шла речь на недавних публичных дебатах «Будущее экотуризма в России». Какие выводы о его будущем можно сделать по итогам дебатов?
Экотуризм – вид путешествий, максимально приближенный к естественным, природным условиям. Изначально он не рассчитан на поклонников сногсшибательного сервиса или пятизвёздочных отелей. Но не гарантирует потенциальным инвесторам быстрых и серьёзных прибылей. Тем не менее, интерес к его развитию есть. О хорошем варианте решения проблемы, при минимальных инвестициях, рассказала директор Эко-центра «Заповедники» Наталья Данилина, работающая по этой проблематике в составе Общественной палаты РФ. Жители отдалённых уголков Белоруссии имеют возможность приобретать (за очень скромную сумму) патент и принимать у себя (не важно, в собственных домах или в специально выстроенных) любителей отдыхать «вдали от шума городского». В Калининградской области этим опытом уже всерьёз заинтересовались. Поэтому, в рамках ЕврАзЭС этот опыт заслуживает более широкого распространения. Он станет очень хорошим подспорьем для дальнейшего развития экологически ориентированного туризма.
Андрей ЛАРИН.
[1] Полёт лётчика-космонавта В. Губарева и гражданина ЧССР В. Ремека состоялся в рамках программы «Интеркосмос» весной 1978 года.