Справка: Роман Иванович Авдеев, владелец Московского кредитного банка, родился в г. Одинцово Московской области 17 июля 1967 года.
По окончанию школы поступил в Московский энергетический институт на теплоэнергетический факультет.
С 1986 по 1988 гг. - служба в Вооруженных Силах СССР.
В 1989 году открыл собственное малое предприятие. Вскоре им был приобретен Московский кредитный банк, который на тот момент являл собой, по сути, пакет документов, плюс помещение и четырнадцать сотрудников.
В апреле 2011 г. журнал Forbes оценил состояние Романа Авдеева в $950 млн. и поставил на 102-е место в списке богатейших бизнесменов России.
При этом Роман Иванович не считает бизнес главным делом своей жизни. "Я получаю удовольствие от работы, но это такое же удовольствие, которое можно, например, получить от еды. Мы же не говорим, что в еде смысл нашей жизни", — говорит он. Главное дело жизни Романа Авдеева не связано с бизнесом, это - воспитание 20 детей, четверо из которых его собственные, а 16 — приемные. "Я бы взял и больше, но считаю, что не смогу уделять всем им достаточно внимания", — говорит банкир.
Авдеев четко разделяет дом и работу — он работает для собственного удовольствия, а не ради обеспечения семьи, как это часто бывает в многодетных семействах. О бизнесе дома не говорит, разве что когда дети сами спрашивают, а больше всего в жизни ценит семейный уют и тепло.
Роман Авдеев. Философия
«На мои представления, мои суждения о морали существенное влияние оказала философия Иммануила Канта. Я не скрываю того, что в своих суждениях прямо опираюсь на его учение. По моему мнению, этическое учение Канта представляет собой наиболее удачное и на сегодняшний день наиболее продуктивное обоснование универсальных принципов взаимоотношений людей как разумных существ.
Когда я всерьез увлекся философией и перешел от чтения популярных книжек и афоризмов к изучению классических текстов, для меня стало очевидным, что говорить, рассуждать о морали и даже следовать ей возможно только в том случае, если ты сознательно занимаешь определенную философскую позицию (мне больше нравится выражение «метафизическая позиция»). Для меня эта позиция заключается в тщательном отделении человеческой природы как таковой от разума, а также в убеждении в том, что разум, исходя исключительно из собственных принципов, может определять поведение человека.
Когда я только начинал заниматься философией, у меня было множество любимых изречений. Сейчас я понимаю, что все эти афоризмы – только слова, вырванные из контекста, в котором они действительно что-то значат. Раньше мне нравилось читать сборники изречений, сейчас у меня это не вызывает никакого интереса. Что касается философов, то я обрел свободу от авторитетов. Раньше я мог доказывать что-то спорное, со мной не соглашались, но если я ссылался на какого-нибудь знаменитого философа, вопросы у людей отпадали сразу. Поэтому на меня ссылки на авторитеты уже никакого впечатление не производят. Очень важна самостоятельность мышления.
Я все больше убеждаюсь в том, что сфера морали значительно превосходит ту или иную совокупность правил поведения. Мораль все же апеллирует к предельному самосознанию человека. Знаете, когда говорят детям, что надо уважать (то бишь, и это, как правило, имеется в виду, слушаться) старших, делать то, что они говорят, вести себя прилично в общественных местах, не обижать тех, кто слабее, и при этом апеллируют к чувствам стыда, жалости и т. д., к устоявшимся нормам, не говоря ничего более по существу, это напоминает дрессировку, имеющую целью выработку и закрепление у человека определенных рефлексов и навыков. Все это, конечно, важно для воспитания социальных форм поведения, но само по себе не имеет никакого отношения к морали.
Все-таки то, во что я верю как в мораль, не есть ни совокупность правил поведения, ни какой-либо поступок, который выглядит как моральный. Смелость, любовь к Отечеству, обуздание своих страстей, - все это само по себе не имеет отношения к морали. Ибо остается вопрос: ради чего и, исходя из каких осознанных побуждений человек ведет себя соответствующим образом. В истории есть примеры, когда так называемый патриотизм питал ненависть людей к своим согражданам. Сам я встречал людей, которые страстно, увлеченно и даже с какой-то злобой к окружающим людям занимались, как им казалось, обузданием собственных страстей. По-моему, страстно и даже просто увлеченно предаваться аскетизму, преодолению страстей – это просто какой-то нонсенс. К сожалению, нередко за всем этим стоят сугубо эгоистические интересы, а то и просто склонности. Здесь возникает своего рода порочный круг: страстно, увлечено устремляясь, как ему кажется, к добру, человек продуцирует зло, стремясь во что бы то ни стало реализовать свое «Я». Я склонен думать, что мораль апеллирует к бесстрастности, но не к аскетизму, моральная бесстрастность – это просто трезвое соотнесение своих помыслов, мотивов и поступков с универсальными общечеловеческими критериями, которые открывает наш собственный разум.
Мораль подразумевает абсолютную ответственность человека за свои поступки, помышления. Мораль – сфера все-таки исключительно человеческая, и человек не вправе ссылаться ни на что, даже на заповеди Бога, чтобы оправдать свои поступки, но только на свое решение, продиктованное собственным разумом. Поэтому мораль не может опираться ни на какие авторитеты, что лично для меня является особо значимым. Она воплощает абсолютный суверенитет личности, то есть ее независимость от авторитетов, чьих-либо интересов, в том числе и от собственных, которыми порой должно пожертвовать ради моральных целей.
Моральное существо в чистом виде – это человек без склонностей, а значит, без потребностей и интересов, но это невозможно.
И, тем не менее, я, не только как представитель бизнеса, но, прежде всего, как человек, обязанный руководствоваться моральными принципами, не могу (в смысле не должен) следовать зову сердца в своих решениях и поступках.
Сейчас это повальное заражение: у людей время двигается в обратную сторону. Из будущего в прошлое. Человек ставит цель на будущее, делает что-то для достижения этой цели в настоящем, а оценивает и переоценивает это в прошлом. А важно жить здесь и сейчас. И это единственное, что у нас есть. Мы нигде больше не существуем. Исходя из этого, меня не беспокоит мысль о том, что будет через десять, двадцать и сто лет.
Роман Авдеев. «Мои мысли»
Про детство и счастье
«Детство – самый несчастливый период в жизни, потому что человек еще не понимает, что он делает, не может жить осознанно. Счастье – когда человек осознает себя. И еще почему-то считается, что детство счастливое, потому что оно беззаботное. Но разве беззаботность делает нас счастливыми?»
Про сердце банкира
«Банкир – человек, который управляет чужими деньгами, и он не имеет право терять холодного рассудка. Понятно, что в обществе это вызывает негатив. Оно ведь нацелено на взаимопомощь и милосердие. У банкира нет возможности следовать зову сердца. Это данность, и я к ней отношусь спокойно. Я понимаю специфику банковского бизнеса и могу с этим жить».
Про кризис и спокойный сон
«Я пережил за время своей работы не меньше шести серьезных потрясений для банковского сектора. И воспринимаю кризисы как часть работы, как естественную окружающую среду. Мне интересно в ситуации, когда нужно решать сложные вопросы. И если в 1998-м еще было неприятно и страшно, то потом уже нет. Кризис – это просто сигнал: надо что-то менять. Вспоминается анекдот в тему. В кризис один банкир другого спрашивает: «Как ты сегодня спал?» Тот отвечает: «Да как младенец. Каждый час просыпался и плакал». Я сплю спокойно».
Про бизнес как средство
«Больше всего времени мы тратим на работу и сон, но эти две вещи – не самое главное в жизни. Когда я слышу от кого-то: «Бизнес – главное в моей жизни», – то сильно удивляюсь. Для меня это нонсенс. Я глубоко убежден, что человек живет не для того, чтобы зарабатывать много денег. Бизнес – это образ жизни, это возможность что-то создать. Это всегда инструмент, а не цель. Кант сказал, что человек – это всегда цель и никогда не средство. Так вот бизнес – это всегда средство и никогда не цель».
Про команду и плен
«Помню, на заре зарождения банка один из менеджеров отчитывал электрика, который что-то там не успел сделать. И тот не выдержал: «Почему вы так со мной разговариваете? Вы что меня в плен взяли?» Так вот команда – это когда никто никого в плен не берет. Это люди, связанные общей целью. И еще команда – это люди, которые готовы идти на компромисс. Друг с другом, с самим собой. Готовы прислушиваться. Ведь говорить всегда проще, чем слышать другого».
Про основные активы
«У меня такой бизнес, что мои основные активы вечером уходят домой. Во фразе «кадры решают все», которая часто произносится не иначе как с ироническим акцентом, можно поставить другой акцент: «Кадры решили – и все». Когда понимаешь, что человек – не средство, а цель, тут никакой иронии быть не может».
Про наследство
«Бизнес нельзя передавать по наследству. Каждый человек должен реализовываться самостоятельно. Карл Маркс, в свое время, сформулировал десять претензией к капитализму – что, по его мнению, должно измениться. Восьмичасовой рабочий день, право рабочих владеть предприятием и т.д. Маркс был хорошим социологом, грамотно сформулировал социальный заказ, и общество на него ответило. Последний пункт был – отменить наследственное право. И это единственное, что не выполнено. Я уверен, что любой бизнес должен быть продан. Любой бизнес – это вопрос цены».
Про Forbes и рейтинги
«Возможно, кто-то подумает, что я лукавлю, но меня абсолютно не трогает тот факт, что моя фамилия появилась в знаменитом списке Forbes. Ни до, ни после этого обстоятельства ничего в моей жизни и бизнесе не изменилось. Не удивительно, что никто из хорошо меня знающих людей и не подумал поздравить с этим событием. Для меня гораздо ценнее, что читателей Forbes больше заинтересовали не вопросы моего бизнеса, а более вечные семейные ценности».