ПОЗДНЯКОВ К. К.:
– Коллеги, давайте передадим слово...
БОРОДИН В. Н.:
– Извините, я перебиваю. Мы тоже развивались. Когда мы пришли на рынок с двумя счетами в банке, мы брали кредиты, мы развивались, развиваемся и продолжаем развиваться. Поэтому я еще раз говорю, кто хочет работать в Москве, в Московской области, в России, тот будет работать. А кто будет созидать, и ходить там заниматься болтовней, на сегодняшний день так и будет.
ПОЗДНЯКОВ К. К.:
– Коллеги, давайте послушаем Карасихина Павла Анатольевича, президента Фонда развития социальных инноваций. Павел Анатольевич.
КАРАСИХИН П. А.:
– Добрый день, коллеги. Я хотел бы понизить немного градус нашей дискуссии и перейти к концепции социального предпринимательства. Позвольте мне отдельно поблагодарить Позднякова Константина Константиновича за предоставленную площадку для нашей дискуссии. Сегодня мы обсуждаем вопросы именно социального предпринимательства. Это не случайно, поскольку настало время для предпринимательства... социальным проблемам.
Многие правительственные усилия уже не отвечают нашим ожиданиям, часто оказываются невосприимчивы к новым процессам в обществе. И поэтому как никогда нам нужны социальные предприниматели. Мы в Фонде считаем, что социальное предпринимательство – это финансово устойчивый и самоокупаемый бизнес, который решает или ослабляет социальные проблемы в обществе. Поэтому он не относится к меценатству, он не относится к социально ориентированному бизнесу. Он направлен именно на решение проблем той части населения, которая недополучает какие-то возможности для саморазвития. ... рынки в целом в долгосрочной перспективе работают хорошо. Но для социальных предпринимателей они работают не так хорошо, как хотелось бы всем. В частности рынки не умеют измерить ценность социальных улучшений, общественных благ и выгод, которые производит для людей, для социально незащищенных слоев общества социальный предприниматель. Мы знаем, что для социального предпринимательства делается много. Дмитрий Александрович и Константин Константинович рассказали нам о тех механизмах, которые сейчас работают. Но мы считаем, что дополнительными мотивациями для предпринимателей все-таки должны быть преференции, как льготное кредитование и льготы по налогам. Эти предложения было бы целесообразно включить в законопроект, разработанный Минкомтруда, и который обсуждается в настоящее время. Я надеюсь, что мы внесем эту инициативу в нашу резолюцию круглого стола.
Другое наше предложение заключается в следующем. Транширование опыта социального предпринимательства – это тоже очень важная и нужная работа. Поднятие статуса социального предпринимательства – это тоже огромная работа, которую нужно вести как со средствами массовой информации, так и с другими коммуникационными площадками. Ориентация на социальный бизнес молодежи – тоже необходимо проводить эту работу. Поэтому для всей этой работы мы предлагаем организовать центр молодежного предпринимательства. А социальное предпринимательство займет важную роль в работе этого центра. Такой центр, кроме консалтинговой и просветительской работы, мог бы организовывать разные мероприятия и вести работу непосредственно там, где зарождаются социальные предприниматели: в школах, в университетах – там, где начинается их обучение, их развитие и строительство их душевной концепции.
Я думаю, количество детских садов и центров дополнительного образования, в том числе и такие салоны-парикмахерские, как рассказывал Василий Александрович, их будет намного больше. Мы также, чтобы поднять статус социального предпринимателя и применить курс к этой деятельности, предлагаем учредить почетное звание «Социальный предприниматель Москвы» и провести различные конкурсы, награждения предпринимателей в этой сфере.
Социально ответственный бизнес – это тоже, кстати, важная составляющая движения нашего общества. Мы это непосредственно увидели на экране. Для его развития мы вносим предложение правительству Москвы об учреждении знака отличия «Меценат Москвы» для тех, кто делает большой вклад в развитие столицы и минимизацию социальных проблем нашего общества. Спасибо за внимание.
ПОЗДНЯКОВ К. К.:
– Спасибо большое за выступление. Коллеги, Бирюков Иван Владимирович попросил выступить, потому что ему надо уйти. Давайте заслушаем доклад, и если будут вопросы, будем готовы обсудить. Иван Владимирович, пожалуйста.
БИРЮКОВ И. В.:
– Спасибо, коллеги, спасибо, Константин Константинович. Я постараюсь коротко пробежаться по темам, которые сегодня обсуждались, возможно, на какие-то вопросы получится дать ответ, возможно, на какие-то нет. Но перед тем как начать выступление, небольшая ремарка. Я тематикой социального бизнеса занимаюсь уже достаточно давно – с 2008 года. Активно участвую, сам последнее время выступаю социальным предпринимателем и инвестором проекта социального предпринимательства. Я совершенно не об этом хочу сказать. Я знаю эту ситуацию как экспертную, так и с обратной стороны, как сам инициатор таких проектов. Так вот в целом, когда мы говорим, что определить, что такое социальное предпринимательство и социальный бизнес – здесь четкого определения нет. Но его нет не только в России. Его нет ни в Германии, ни в других странах, к сожалению. Единственное, в чем сходятся абсолютно все эксперты, что действительно социальное предпринимательство или социальный бизнес – это деятельность, направленная на исключение или решение той или иной проблемы, н о это предпринимательская деятельность. Это не деятельность благотворительная, не деятельность меценатская. Это предпринимательская деятельность, но у нее миссия не максимизация прибыли, а решение той или иной социальной проблемы. Поэтому это может быть и проект, если у него задача собственными силами занимать инвалидов, если у него миссия поддерживать инвалидов, производя для них услуги и товары тоже. Ну, то есть главное, чтобы была четкая миссия, прозрачная и понятная, и измеримая, как ее достигать. Это первое.
Соответственно, если мы говорим про социальную ответственность бизнеса, то есть вот эту дифференциацию привести. Действительно, это совершенно принципиально две вещи разные. Но сейчас мировая тенденция, она и в России тоже выражается в том, что программа корпоративная благотворительность начинает реализовываться в виде программ социального предпринимательства или социального бизнеса. То есть дело в том, что предприниматель, меценат, благотворитель может в ряде случаев более эффективно использовать свои средства, направляя их не в виде благотворительности, а в виде инвестиций в социальное предпринимательство, тем самым повышая социальный эффект. Это повышает условия... вне зависимости коммерческая организация, благотворительная, доноров или инвесторов, которые, мы прекрасно знаем, что в ситуации экономической нестабильности первое, что режется – это маркетинговые и благотворительные бюджеты. Поэтому этот тренд тоже существует.
Сегодня озвучивалось касательно социальных бизнес инкубаторов и механизмов поддержки. Здесь нам нужно, еще раз говорю, разделить, на мой взгляд, две вещи, не мешать все в одну кашу. Есть государственная поддержка и есть инфраструктура поддержки, которая может быть в том числе и частной. Так вот государственная поддержка, мы здесь все равно были вынуждены упереться, это неизбежно, это, на мой взгляд, логично. Не буду говорить, правильно это или неправильно, но это логично. То, что мы будем упираться в то, что это будет программа отсечения лишних. Не обобщения всех, кому можно и кому нужно. Потому что чтобы не допустить тех самых дискредитаций и тому подобное, когда мы выдаем государственные деньги, мы будем понимать, что мы выдаем только этим, но в этом уверены.
Отвечая на вопрос коллеги, где можно посмотреть критерии, которые существуют сейчас, – это 223-й приказ Минэкономразвития. Это департамент развития малого и среднего предпринимательства и конкуренции. Но и также коллега Поздняков заявил, что действительно бизнес-инкубаторы создаются не только в поддержку инновационного предпринимательства, создаются в том числе на базе вузов. Я могу сказать, опять же, по своей практике. В апреле этого месяца мы сделали, на мой взгляд, достаточно большую вещь, надеюсь, что он будет большой не только на словах, но и на деле. Мы создали на базе финансового университета научно-практическую лабораторию социального бизнеса корпоративно-социальной ответственности. Собственно говоря, процесс оформления занял у меня полгода, потому что это достаточно такая большая структура. Но это не значит, что пока мы это оформляли, мы ничего не делали. Мы провели за это время, я разработал с коллегами курс «Основы (...) планирования социального предпринимательства», социальный проект. Мы обучили студентов. Они вот сейчас защищают бизнес-планы. Я физически сейчас вместе с экспертами отсматриваю проекты, и мы те, которые действительно... Могу сказать честно: я читаю – у меня слезы наворачиваются. Не потому, что так трогательно, а потому что так плохо написано. Но не настолько у нас формализована деятельность, я позволяю себе просить экспертов не зарывать проекты и писать рекомендации, чтобы мы дали возможность ребятам, тем, кто хочет... Там видно явно, что многие написали, для того чтобы получить очередной диплом, повесить его на стенку и все. Но ряд, видно, что хотят делать действительно такие проекты. Вот те, кто хочет, им просто надо дать возможность доработать и передать в бизнес-инкубатор, в финансовый университет в данном случае, на доработку.
Но, собственно говоря, механизм поддержки, я соглашусь с тем, что субсидии – это, наверное, не совсем то, чем нужно поддерживать. Когда я в свое время начинал курс социального бизнеса в рабочем поселке Ленево, это Новосибирская область – моногород с понятным обилием социальных проблем. Можно прийти и раздать всем деньги, и градообразующие предприятия, условно говоря, прикроются, что вот, мы вроде бы как за городом следим. Но они поддержали инициативу, и группа «Энергопром» начала создавать Фонд, задача которого – выдача микрозаймов предпринимателям. Но в принципе, например, если мы говорим про социальный принцип, в мире есть принцип, что социальный инвестор может вернуть деньги назад (во вложенный проект), но он отказывается изначально от любых дивидендов, от любой маржи, от любой прибыли – он забирает назад только тело. Здесь мы пошли по этому пути: фондируется структура под ноль процентов из частных, не государственных. Государство предложило объединить усилия, мы это приняли с удовольствием. И те, на кого не хватает портфеля Фонда, мы поддерживаем за счет средств государственных микрофинансовых организаций региональных и так далее. Безусловно, помимо того, что когда мы поддержали его финансово, нам нужно его помочь сопровождать, поэтому здесь очень важно развитие института менторства, наставничества. Потому что мы вот очень часто слышим, многие из них действительно не дружат с калькулятором. Ну вот действительно, есть благое желание, есть порыв, но а что касается конкретно предпринимательской деятельности, вот дать им помощь тех, кто уже смог сделать, даже пусть не социальный, а просто коммерческий бизнес, научить их обычным технологиям. И таких предпринимателей достаточно много, которые готовы своим временем волонтерским помогать таким проектам. На мой взгляд, это нужно систематизировать и вводить в правила.
То же самое вот коллеги из Дагестана говорили, точно так же поддерживать и НКО, которые имеют право заниматься предпринимательской деятельностью в рамках своих уставных целей, но это не социальное предпринимательство, на мой взгляд.
Резюмируя все, что я говорил, хочется отметить, что, безусловно, разрабатывая эту дорожную карту, механизм поддержки, нам нужно, самое главное, разделять два механизма: государственную и частную поддержку. И нам нужно понимать, как мы не только будем требовать от государства, а как мы с вам сможем консолидироваться, для того чтобы помогать друг другу и тем, кому мы еще можем помочь. И вот уже начинать дружить домами, вот эта консолидация частного сектора и государственного – это то межсекторное партнерство, о котором говорили коллеги. Мы пошли таким путем: мы со своей стороны готовы любой волонтерский ресурс представить, чтобы помочь предоставить то, что было уже наработано, сделано или готово. Мы с Дмитрием Александровичем на днях тоже это обсуждали, попробуем это сделать. Но когда мы говорим про государственную поддержку, я так понимаю, что цель нашего круглого стола в частности это, давайте не будем все-таки, это мое личное мнение, мы не будем требовать того, что... Недовольные останутся всегда, в любом случае. Здесь, на мой взгляд, еще раз говорю, лучше выдать двум правильным поддержку, чем сотне неправильных. Ну, наверное, это основное, что хотелось донести по поводу разделения и по поводу того, что мы всегда так или иначе будем недовольны механизмом, как работает государственная поддержка. Ну, такая судьба у государственной поддержки, что ей всегда все недовольны. Поэтому всегда есть кто недоволен.
Я предлагаю, чтобы перевести этот диалог в конструктив, такое некое предложение для организаторов, может быть, до формирования окончательной резолюции данного круглого стола, возможно, по участникам в рамках регламента, например, в течение пяти дней разослать какой-то документ, в котором каждый может дать предложение. Кто хочет – даст. Кто пришел поговорить – ничего писать не будет, вы можете не переживать за это. А кто хочет – даст, и дальше уже на усмотрение организаторов, как это сагрегировать, учесть, не учесть. Я уверен, что коллеги из правительства Москвы и Малого бизнеса Москвы будет полезна эта информация, хотя бы просто для информации, для справки посмотреть.
МЕЛЬНИКОВ Г.:
– Можно быстро ремарку? Иван Владимирович, мне очень понравилось ваше высказывание. Самое важное, я считаю, что ради этого должен был собраться круглый стол, и мы должны говорить об этом. Потому что если мы говорим, что инвалиды, малоимущие, люди, которые хотят изменить свою жить, я считаю, что мы должны им протянуть руку, и чтобы они чувствовали себя полноправными членами общества.
Можно быстро ремарку? Иван Владимирович, мне очень понравилось ваше высказывание. Самое важное, я считаю, что ради этого должен был собраться круглый стол, и мы должны говорить об этом. Потому что если мы говорим, что инвалиды, малоимущие, люди, которые хотят изменить свою жить, я считаю, что мы должны им протянуть руку, и чтобы они чувствовали себя полноправными членами общества.
БИРЮКОВ И. В.:
– Спасибо еще раз коллеги за внимание. Я вынужден просто извиниться, что должен откланяться, потому что у меня следующее мероприятие. Если есть вопросы, готов ответить, если это не противоречит регламенту.
МЕЛЬНИКОВ Г.:
– Два коротких вопроса. Как вы нереестровых от реестровых отделяете? Хорошие, плохие, да? И второй вопрос по поводу видов поддержки. Вот почему-то все время попытка свести в один вид субсидий – выходит аренда. Есть в мире как минимум восемь видов поддержки. Хотелось бы чуть-чуть в рамках системного подхода разговор.
БИРЮКОВ И. В.:
– Я понял. Постараюсь очень коротко ответить. Для реестровых, не реестровых – я просто не понял вопрос, видимо, те, кто являются... Еще раз говорю, посмотрите, пожалуйста, то, что прописано в 223-м приказе Минэкономразвития и сопоставьте.
МЕЛЬНИКОВ Г.:
– Да, я читал. Более пустого приказа я не видел.
БИРЮКОВ И. В.:
– Хорошо. Ну у меня, к сожалению, на данный момент более толковых предложений нет, ну простите меня. Не хватило у меня мозгов на большее, я честно говорю.
МЕЛЬНИКОВ Г.:
– Спасибо.
БИРЮКОВ И. В.:
– Но вот то, что было, то и есть. Если у вас есть лучше, мы думаем, вы с удовольствием пришлете. Я лично с удовольствием почитаю, без сарказма. А про виды поддержки – я не предпочитал никакие виды поддержки. Их может быть огромное количество. Просто на мой взгляд, если мы говорим в целом, конечно, не нужно каких-то особых льгот социальным предпринимателям. На мой взгляд, социальный предприниматель с точки зрения механизма поддержки не должен никак отличаться от обычного малого, среднего предпринимателя. Единственное – это мое мнение, я не настаиваю – ну, неправильно и неправильно. Я же еще раз говорю, единственно, в чем, на мой взгляд, особенность должна быть, что в случае принятия решения между финансированием классического, условно говоря, торгового бизнеса и бизнеса, у которого есть социальный эффект, возможно, приоритет стоит отдавать таким проектам. Но механизмы должны быть такие же, как...
(Говорят одновременно.)
ПОЗДНЯКОВ К. К.:
– Иван Владимирович, спасибо большое за выступление. У меня было единственное дополнение. Прозвучала хорошая идея относительно наставничества, института наставничества. Хорошая идея. Просто хотелось сказать, что при поддержке департамента в городе Москве создана ассоциация Ментор, где уже действующий, практикующий предприниматель, то есть можно найти информацию в интернете, готовы там помогать поддерживать. Ну, нет предела совершенству, поэтому открыты вашим мнениям, предложениям. Возможно, кто-то захочет сам войти, как ментор, куда-то, чтобы поддержать молодые, начинающие, и не только начинающие, таланты. Поэтому будем очень рады. Спасибо большое, Иван Владимирович.
БИРЮКОВ И. В.:
– Спасибо, коллеги.
ПОЗДНЯКОВ К. К.:
– Следующий докладчик у нас Лапшин Олег Владимирович. Это территориальный инкубатор малого бизнеса СЗАО Москвы. Как раз в начале были вопросы от того, что инкубаторы поддерживают только инновационные проекты и так далее. Я думаю, что в своем выступлении Олег Владимирович сможет нам уточнить данную ситуацию.
ЛАПШИН О. В.:
– Спасибо. Здравствуйте, коллеги. Меня уже представили. Я готовился к этому выступлению, если честно, думал, что будет чисто формальная какая-то встреча: я просто с модераторами, как сейчас модно называют, с ведущими, обменяюсь бумажками, где-то там увидят в каком-то там отчете и все. Я сейчас постараюсь перелопатить и своими словами сказать, что я уже услышал, и свои предложения внесения в резолюцию этого круглого стола. Наш бизнес-инкубатор расположен в северо-западном округе, создан по инициативе префектуры северо-западного округа. В 1997 году зарегистрирован. И пока создавать программу поддержки, реализации и так далее – никак не могли определиться с направленностью: чем же будем все-таки заниматься. Я изучал опыт немецкий, финский, шведский, английский. Вот наш инкубатор, так получилось, что он занимался всеми вопросами, которые касаются предпринимательства, начиная от создания обувной мастерской, условно, заканчивая последним проектом, в котором нам предложили участвовать – это переработка и аккумуляция солнечной энергии и передача ее на Землю. То есть спектр, поверьте, большой. Нас попросили поучаствовать. А я вот посмотрел, и на прошлом заседании, – у нас все предприятия являются социальными. Одни более социально значимые, другие менее социально значимые.
По своей практике мы выделили три группы предприятий, которые готовы участвовать в социальных процессах. Социальные предприятия – это предприятия для создания рабочих мест для людей с ограниченными возможностями, как сейчас говорят. Замечательная идея, инициатива и так далее, но мы участвовали в создании бизнес-планов, но настолько это действительно – я поддержу предпринимателей – бывает сложно передать. Это просто непередаваемо. И когда нам говорят: «Вы инкубатор, помогите предпринимателям, сделайте». Я говорю: «А сколько?» «У нас, У нас, – говорит, – заявок от таких предприятий 52 в год». Я говорю: «А сколько квот?» – «Восемь». И говорят: «Олег Владимирович, войдите в комиссию, вот как их отсеивать?» Они все на одной планке. Как их отсеешь? Слабослышащих, извините, инвалидов – они разные, кто на колясках, кто как. У меня слезы на глаза наворачивались, когда я все досмотрел: 52 заявки. А восемь квот. Я спрашиваю. «А в следующем году?» Это в декабре выдаются. Перейти на следующий год, на январь и так далее – у нас большая проблема, мы не можем повлиять на правительство, чтобы вот это количество субсидий увеличить. Мы подавали свои предложения, но, давайте уже говорить своими словами, нас одергивали и говорили: «Вы не лезьте. Вы инкубатор? Вот у вас там есть, вот вы с ними работайте», например. Так вот это одна группа предприятий.
Вторая группа предприятий – кстати, у нас инкубатор тоже в статусе автономно-некоммерческой организации создан – это некоммерческие благотворительные организации, вставшие на коммерческие рельсы. В чем разница? Только в одном: некоммерческое предприятие – я просто обобщаю – там фонды, союзы, ассоциации и так далее, они имеют право заниматься хозяйственной деятельностью в рамках своего устава, но они не распределяют прибыль ни между своими учредителями, ни между своими сотрудниками – исключительно только на уставные цели.
Третий блок – я сейчас говорю про блок, который социальный, как-то выделить его – представители малого бизнеса. У нас уже пытались их лбами сталкивать на предыдущих круглых столах, совещаниях здравоохранения, культуры, работы, образования и так далее. Так вот все это представители малого бизнеса, цель которых – методическое решение проблем социально незащищенных граждан, слоев населения. Нет, просто нет других направлений. Я всего вот обобщил три.
Дальше как алгоритм (…), о чем и Иван Владимирович вам говорил и так далее. Все остальное – это механизмы. Не надо нас дурить, не надо нас уводить в какие-то дебри о том, что вот вы там увечные, а вы здоровые, и на вас еще больше нагрузки и так далее. Я с Иваном согласен полностью. Да, не надо. У нас есть все законы, которые регламентируют предпринимательскую деятельность. Есть. Давайте просто выполнять.
Геннадий, я как раз сейчас готов ответить на ваш вопрос, но по очереди. Так вот я согласен с вами, что нарушена причинно-следственная связь вот этого круглого стола. Хотелось бы просто с самого начала восстановить. Первое: легальное предпринимательство – оно уже изначально социально. Почему мы, люди, создаем предприятия? Из нас состоит общество. Мы в этом обществе живем, рожаем, выращиваем детей, здесь же умираем. И этот круговорот уже несколько миллионов, миллиардов лет происходит. Основные определения, правильно, я с вами согласен, 223-й приказ надо взять за основу для внесения в резолюцию. И если он действительно пустой, давайте его насытим теми предложениями, которые я сейчас озвучу.
Определения, чем отличается одного от другого. Предпринимательская деятельность – это экономическая деятельность, никто не будет с этим спорить, которая направлена на извлечение прибыли. Им надо получать такую прибыль, которую они реализуют, на себя, на своих коллег, на своих подопечных и так далее. Но с этим никто не будет спорить. Дальше. Что такое социальное предпринимательство? Это та же самая предпринимательская деятельность, целевая деятельность, направленная на смягчение и решение социальных проблем за счет доходов от своей деятельности. Правильно? Что такое социально ответственный бизнес? Это вот я говорю с учетом нашего российского, (...) опыта и так далее. Нельзя просто переносить зарубежный опыт. У них вообще в принципе другие определения. Социально ответственный бизнес – это бизнес, который в полной мере осознает важность свое вклада в решение задач социального развития, и стремится к максимальной эффективности как к снижению негативных последствий от своей деятельности, так и в создании позитивного воздействия на общество. И следом за этим – социальная ответственность бизнеса – это способность, подчеркиваю, к социальному взаимодействию бизнеса, власти и общества на принципах благотворительности (…) и служения – то, что я предлагаю. Потому что если экономические достижения, которые сейчас у нас, у малого бизнеса, у среднего бизнеса могут быть, это вот, поддерживаю совершенно своего коллегу, последнее событие 25 декабря, которое происходит: если у предпринимателя будет меньше средств, он их меньше будет тратить на социальную деятельность и решение социальных вопросы.
Поэтому предложение такое. Первое. Я думаю, что самое главное, чтобы не изобретать велосипед, совершенно согласен, взять последние две комплексные программы поддержки малого и среднего предпринимательства в городе Москве, так хорошо забываемое сегодня старое. Там все эти положения прописаны. Вот это самое главное. А все, что касается очертить какие-то границы, какие-то модные названия придумать, какие-то зафиксировать – ну, все уже есть, все уже давно готово. Я просто хотел, чтобы поддержали вот эти предложения, и мы бы их могли внести.
Неделю назад на круглом столе в Московской торгово-промышленной палате очень хорошо прозвучало от представителей, не помню, как общество называлось, людей с ограниченными возможностями: как определить, социальное предприятие или не социальное? Можно придумать механизм по бизнес-плану и так далее. Они сказали очень просто. Есть социальная карта москвича. Есть инфраструктура обработки данных, которая собирается по этим картам как, да? То же самое, если у предпринимателя – поближе к земле – на 200 рублей выдал продовольственный заказ тому же самому пенсионеру вместо его реальной стоимости 500 зафиксированной, то автоматически эти данные будут собираться в едином центре. И уже по итогам та же самая налоговая будет решать, что делать: либо вычеты, либо стандартное там налогообложение и так далее. И тогда снимется у вас этот вопрос: 300 метров у вас, 1000 метров и так далее. Вот и все. Дальше уже все коллеги говорили. Прошу принять мое предложение. Спасибо.